Сын вышвырнул больного отца из собственной квартиры за то, что не успел добежать до туалета

Василий Сергеевич не ощущал себя нездоровым, пока болезнь резко низко сила его. Он стал быстро утомляться и терять аппетит. А когда поднялась очень высокая температура сын вызвал скорую и отца увезли в больницу. После продолжительного обследования ему назвали диагноз,не сопоставимый с жизнью. Конечно напрямую врачи не говорили, что дело близится к концу, но мужчина был уверен, лекарство от рака еще не изобрели. А если изобрели, то простым смертным его никто не даст. Курсы химиотерапии только сильнее подкрашивали организм. Врачи разводили руками и говорили, что эффекта на самом деле не видят, и возможно следует еще раз пройти полное обследование, чтобы уточнить диагноз.

Химию отменили на несколько месяцев, предложив мужчине взять передышку, а потом снова пройти обследование и подобрать более подходящий курс лечения. Василий Сергеевич резко терял в весе. Ему стало тяжело ходить. Казалось, что кости просто рассыпаются внутри. Выйти на работу он больше не смог, поэтому сыну отдавал на лекарства и продукты только свою пенсию. Василий Сергеевич ковылял потихонечку, но иногда падал и не мог даже покушать себе приготовить. Его сын Вадим был только рад взять отпуск по уходу за больным отцом.

В доме все чаще стали появляться бутылки с алкоголем, а сам Вадим твердил отцу что по-другому переносить то, что видит просто не может. «Вадим, но ты же закодировался. Ты ведь обещал матери что пить не будешь. Если бы она увидела…», — покачивал головой Василий Сергеевич. «А если бы она тебя увидела?», — взорвался Вадим – «Если бы она тебя увидела, то сама бы запила. Ты даже не представляешь, как жалко выглядишь. Я не могу смотреть на это трезвыми глазами». Василию Сергеевичу было больно слышать такие слова от родного сына, и он подумывал о том, что даже хорошо, если все произойдет уже скоро.

С каждым днем слабость становилось все сильнее. Мужчине было тяжело даже до туалета дойти. Вадим часто пропадал у своих друзей, выпивая с ними, а возвращался поздно вечером. Однажды Василий Сергеевич попытался дойти до кухни, чтобы попить воды, потому что во рту все пересохло, но упал, а сил подняться не было. Он попытался ухватиться за стул, но ничего не вышло, и тот упал на мужчину, больно ударив его и без того ослабленное тело. «Бать, ну ты чего валяешься то?», — возмутился Вадим, вернувшись с очередной попойки — «Как инвалид, ей-богу. Давай уже вставай». Он помог отцу встать на ноги, но при этом высыпал на него столько возмущений, что Василий Сергеевич возненавидел себя за слабость. Он напился воды и лег в кровать. «Ладно буду заботиться о тебе серьезно. Че ж делать-то еще», — кивнул Вадим.

Еды в доме не было, кроме лапши и картошки быстрого приготовления. Вадим приносил ее каждый день, но Василий Сергеевич отказывался. Аппетит полностью отсутствовал. «Ты пойди купи мне бутылку кефира и немного творога. Карточка лежит в правом кармане моей жилетки». Вадим, который вот уже несколько дней не употреблял алкоголь, обрадовался и поспешил в магазин. Конечно о на себя не обделил — купил горячительный напиток я уже представлял, как выпьет его вечерком и наконец расслабится.
Василий Сергеевич с удовольствием попил кефир и даже поел творожок. Вот только он случайно уронил баночку и все высыпалось на пол и кровать. «Ну ты криворукий», — возмутился сын, успевший слегка пригубить беленькой. «Как можно было вот это сделать? Я тебе уборщица что ли? Но и живи в мусорке, раз руки не из того места». Он схватил пустую баночку от творога и ушел на кухню чтобы выкинуть мусор, а потом закрылся в своей комнате и включил телевизор. Глаза Василия Сергеевича обожгло, слезы стали щипаться, а слова сына пульсировали в голове, не позволяя о них забыть. Это случилось не во сне. Сын, который еще несколько месяцев назад нормально общался с ним, просил денег на кредит, который брал для покупки машины, теперь вел себя так, как совершенно чужой человек. У мужчины не оставалось стимула хвататься за жизни дальше, он просто хотел, чтобы все поскорее закончилось.

Возмущения со стороны сына только учащались. С каждым днем он говорил все более ужасные вещи, а однажды, когда Василий Сергеевич не успел добежать до туалета, Вадим вообще взбесился: «Ты уже совсем немощный стал что ли? До туалета 5 метров. Кто это дерьмо убирать должен? Я тебя спрашиваю». Василий Сергеевич спрятал взгляд, ему было стыдно, страшно, горько. И становится обузой для сына не хотелось. Он даже подумывал связаться с врачом и поговорить, ведь должны быть такие центры, куда могут прийти подобные ему люди, нуждающиеся в помощи и уходе. «Знаешь че, бать? Мне это надоело я от тебя устал. У меня сил никаких нет. Ты иди проветрись, может полегчает». Он буквально вытолкал Василия Сергеевича из собственной квартиры и захлопнул дверь.
Сидя на лестничной площадке мужчина не мог понять, за что ему это досталось, почему его единственный сын тот, кому они с женой отдавались без остатка, вел себя вот таким образом? Василий Сергеевич вспомнил, как сын уронил и разбил макет, над которым мужчина трудился несколько недель и должен был вот-вот стать на работе. Он тогда даже не крикнул на него, подавил горечь и сказал жене: «Ну оштрафуют так оштрафуют это вид ребенок». Вадима никто пальцем ни разу не тронул, не наказал за проказы, но почему тогда он вырос именно таким. «Ой Василий Сергеевич, а вы что тут сидите, холодно ведь в подъезде, а вы в рубашке одой», — услышал мужчина голос соседки. Сколько он себя помнил Раиса Николаевна жила одна. Детей не было, а муж лет 10 назад умер, так она и осталась одиночкой. «Да вот, больной и никому не нужный стал», — пожал плечами Василий Сергеевич. Он даже телефон не успел взять, чтобы позвонить в скорую и попросить увести его в больницу. «Да как же так», — принялась охать Раиса Николаевна. «Да это что же такое? Это Вадим вас выгнал?». Мужчина ничего не ответил, понуро опустив голову. «полицию надо вызвать. Как же так?». Послушайте я сейчас постучу и все выскажу ему. «Не надо», — покачал головой Василий Сергеевич хуже только будет. «откровенно говоря в последнее время он совсем перестал понимать собственного сына, и начал даже побаиваться его. Что будет если он снова сделает что-то не? Так сможет ли Вадим поднять руку? Сомнений в том, что сможет теперь уже не оставалось.

«Ох, бог с ним давайте-ка поднимайтесь, пойдем ко мне, а там видно будет». Встать было сложно, но, когда Раиса Николаевна начала помогать, мужчине стало стыдно, что его буквально тащит на себе женщина, да еще и едва знакомая ему, и он приложил все силы, но все-таки смог встать. Соседка тут же поставила вариться куриный бульон и дала мужчине чистое белье, штаны и теплую рубашку.

«Вы переоденетесь, а то вещи дурно пахнут. Я могу помочь, нооо…»
«Я попробую сам», кивнул Василий Сергеевич –«Спасибо». Он ведь почти все делал сам, вот только иногда не мог совладать с телом, и оно отказывалось слушаться.

Сидя на стуле и едва двигая руками мужчина все-таки смог сменить штаны. А вот с рубашкой ничего не получалось, так как руки уже тряслись от приложенных ранее усилий. «Ох, Василий Сергеевич не мучьте вы себя. Давайте я. Божечки, как исхудали-то. Я там диван разложила в зале. Пойдете отдыхать, а я бульончик сварю». Мужчинам поблагодарил заботливую соседку, когда она помогла ему надеть чистую рубашку и дойти до дивана.

Раиса Николаевна была рада позаботиться хоть о ком-то, и уже скоро она кормила соседа куриным бульоном с мелкой лапшичкой. Уже на следующий день Василию стало немного получше, у него появились силы, и он мог без проблем дойти до туалета и вернуться обратно. Он и не знал, как сможет отблагодарить Раису Николаевну за ее доброту. «Вы бы не могли дать мне позвонить в больницу? Быть может для такого, как я найдется местечко где-нибудь», — спросил мужчина у соседки. «Да вы знаете как там ухаживать будут? Вот именно, никак. Мне не тяжело, пока могу, я позабочусь о вас. У меня ведь никого нет, мне только в радость. Василию Сергеевичу было немного стыдно, но в то же время удивительно приятно, что незнакомый человек так о нем заботиться.

Раиса стала давать ему кефир, а по утрам стакан кипяченой воды с содой. «Это средство хорошо при вашем заболевании. Я много читала о целебных свойствах соды. Сама её пью для очищения организма». Противно было, но Василий Сергеевич выпивал эту воду, ведь если есть шанс глупо отказываться от него.

Время от времени вместо обеда Раиса Николаевна приносило ему авокадо. «Много позволить себе купить его не могу, дороговатый, но это от всей души. Хоть раз в неделю поешьте. Говорят, что помогает». Василий Сергеевич не мог не отметить тот факт, что ему на самом деле становилось все лучше. Силы прибавлялись, и теперь он уже не качался при передвижении и ни разу не упал. Возможно без еды он так сильно ослаб или от отношения сына. Вспомнив все обидные слова и усмешки Вадима, прокручивая их у в голове, теперь уже не затуманенный дурманом, мужчина снова почувствовал ком, безжалостно оставивший горло. Он никогда бы не подумал, что родной сын вытянет на улицу, как нашкодившего котенка, а соседка подберет и позаботиться.

Василий Сергеевич неустанно благодарил Раису Николаевну за заботу. Они много времени общались, рассказывая друг другу истории из прошлого, смотрели вместе фильмы, а потом соседка вызвалась сопроводить мужчину в больницу.

Обследование показало, что опухоль не только приостановила свой рост, но и начала уменьшаться в размерах. Василию Сергеевичу выписали таблетки и снова отправили домой. Но на этот раз на месяц, чтобы понаблюдать.
Месяц пролетел очень быстро. Теперь ни Василию, ни Раисе скучно не было. Вечерами они читали книги или смотрели фильмы, а потом обсуждали их. Им было хорошо вместе. Через месяц опухоль стала еще меньше, а Василий Сергеевич уже практически восстановил силы, и чувствовал себя гораздо лучше. Он вместе с Раисой ходил в магазин и нес сумки, хоть она и просила его не напрягаться.

Однажды он задумался о поведении сына, и о том, что фактически живет за чужой счет все это время. Мужчине захотелось отблагодарить Раису, и так как он точно знал, что денег она не примет, решил купить ей новую плиту, холодильник, и стиральную машину, ведь пенсия должна была накопиться.

Он пошел к себе в квартиру, позвонил в дверь, но никто не открывал. И только после нескольких звонков он услышал шарканье ног, а затем дверь открылась. Отекшие лицо сына вызывало отвращение. Пить он начал еще в подростковом возрасте, но когда мать заболела, закодировался и клялся, что больше ни капли. А теперь снова сорвался. Продолжаться так больше не могло. «Батя? Живой что ли?», — удивился Вадим. «В ты был бы рад иному варианту?», — нахмурился мужчина. «А я тебя не пущу, дудки», — надул губы Вадим, и захлопнул дверь перед носом.

Это было слишком. Последняя капля заставила остаток терпения перелиться через край. Василий Сергеевич вернулся в квартиру Раисы Николаевны и вызвал полицию. «Вась, ну может не будешь нервы себе трепать? Ну зачем тебе это? Тебе ведь нельзя нервничать?», — пыталась отговорить женщина. «Вот только Василий Сергеевич уже не нервничал. Ему вдруг резко стало наплевать на сына, который показал, что отец и клятвы, данные матери, для него ничего не значат.

Вместе с полиции он выгнал сына из квартиры. «Бать, куда я пойду?», — начал молить о прощении Вадим – «Ну ты че, я же твой сын». «Нет, своего сына я потерял много лет назад, но надеялся все, что он вернется. А зря», — отрицательно помотал головой Василий Сергеевич. Ему было горько когда Вадима уводили полицейские. Они «сказали, что минимум сутки продержат парня в вытрезвителе, а потом отпустят, и тогда уже Василию решать, впускать его в квартиру или нет.

Василий задумался, продолжаться так дальше не могло. У сына была работа, на которую он легко мог вернуться. Он не пропадет, если только захочет жить. Забрав документы и пустую карточку, на которой денег осталось всего пара тысяч, Василий Сергеевич вернулся к Раисе. «примешь меня к себе? А квартиру сдавать буду, чтобы купить новую технику и в санаторий отдохнуть поехать». Женщина смахнула со щеки непрошеного слезу, улыбнулась и принялась кивать. Василий обнял её и поблагодарил, что не бросила умирать.

Через полгода от опухоли у Василия не осталось и следа. Получив оплату за сдачу квартиры за несколько месяцев, они с Раисой Николаевной смогли поехать отдохнуть в санаторий у моря. О сыне специально информацию мужчина не искал, но слышал, что тот встретил женщину, которая вроде как взяла его в жесткие рукавицы. Но возможно это были просто слухи…