Дедушка просто хотел купить цветы жене, но продавец унизила его. Узнав его историю, она заплакала

К этому дню все цветочные магазины готовились с особенной скрупулезностью. Цветов нужно было заказать как можно больше, желательно тюльпанов. Заказывали заранее, поэтому некоторые цветы замерзали или начинали вянуть раньше времени, Вот только покупателям в этот день не было до этого никакого дела. Они разбирали все, что видели в корзинках, ведь попробуй муж явиться домой без цветов и жена непременно начнет высказывать, что он забыл о ней любимой. Да и не только жена, мамы, бабушки, сестры, тети, ведь это был их женский день.

Старик в обветшалой одежде вошел в небольшой цветочный. Выглядел он опрятно, но видно было, что деньги у него не водятся. Мария, продавец и флорист в одном лице, окинула его пренебрежительным взглядом, мог ли этот дед позволить себе купить что-то, тем более цены на цветы в праздничные и предпраздничные дни взлетали буквально в несколько раз.

«Здравствуйте» — доковыляв до кассы, произнес дедушка. Мария уже хотела ответить, но в магазин забежал клиент в богатой одежде и попросил подготовить ему корзинку из сотни роз. «Крупный заказ, за которой он заплатит немалые деньги» — все свое внимание Мария тут же переключила на него и начала вместе с ним выбирать корзинку для букета.

«Дочка, а как же я, спешу я», но Мария даже не посмотрела на него. «Я занята, дедуль, клиент еще до вас заходил». Мужчина прыснул от смеха. Конечно, он никак не мог зайти перед дедушкой, но Мария хотела обслужить как можно больше выгодных клиентов. Собрав корзину роз и получив оплату, Мария обратила внимание, что за мужчиной собралась уже целая очередь солидных посетителей и тратить время на жалкого дедушку, стоящего перед кассой. не хотелось. Но следовало все-таки обслужить его. «Что вам?» — с раздражением в голосе бросила Мария, а сама подумала о том, что «лучше бы дома сидел, старый дед, уж не до любви в его возрасте».

«Мне пять кустиков хризантем» — попросил дедушка вежливым голосом. «Пожалуйста, 900» — бросила Мария и пошла к холодильнику, решив как можно быстрее избавиться от этого старикана. «Ой, как дорого-то, у меня столько нет, можно тогда три кустика?». Мария с раздражением цокнула языком, закатила глаза с таким видом, словно ее попросили выполнить очень уж тяжелую работу и шумно выдохнула. «670, упаковывать будете?». «Что?» -переспросил дедушка, не услышав вопроса. «Еще и глухой» — подумала Мария и поджала губы от досады, потому что один из клиентов не стал ждать очереди и вышел, направляясь к уличным барыгам.

«Говорю, упаковывать будете или вам и на три куста денег не хватит?». «Хватит, упаковывать не надо» — спокойно ответил дедушка. Конечно же, он замечал, с каким отношением к нему относилась продавщица, но не придавал этому большого значения. Он не один десяток лет на этой земле прожил, знал цену словам и поступкам. Знал прекрасно, что весь этот гонор молодости быстро пройдет, а на смену придет горькая жалость о том, что в свое время упустил или делал неправильно.

Мария взяла три вялых кустика хризантем, стоявших рядом, решив что дед и не разглядит, наверное. Она подошла к кассе и небрежно бросила цветы на прилавок. Дедушка начал отсчитывать деньги мелочью и Мария вспылила: «Подвиньтесь хотя бы, вы мне все очередь держите. Надо было сказать, что у вас денег нет, взяли бы эконом варианты какие-то». Дедушка поднял на Марию взгляд, в котором читалась горечь, он выглядел как побитый зверь, а в глазах блестели слезы.

Отойдя в сторонку, он продолжил считать монетки. Мария принялась обслуживать других клиентов, которые шли к ней большим потоком. Она любезничала с ними и из кожи вон лезла, чтобы угодить и чтобы сдачу предлагали оставить себе за красивые глазки. Наконец дедушка отсчитал нужную сумму и протянул Марии пару горстей мелочи из смятые купюры. Она поморщилась, брезгуя даже прикасаться к деньгам, но делать было нечего. «Дочка, а цветы-то вялые» — произнес дедушка, с грустью глядя на хризантемы, лежащие для него. «Нет ли чего посвежее?». «Какие деньги, такие цветы» — фыркнула Мария. «Нету ничего, вот все такое стоит, в воду поставите, они оправятся. Не задерживайте очередь, мне еще пересчитывать вашу копилку эту».

Дедушка опустил голову, посмотрел на часы, взял цветы и поковылял на выход. В дверях он столкнулся с напарницей Марии, Леной.

«О, Степан Михайлович, вы что-то сегодня запаздываете» — поприветствовала она старика дружелюбным голосом. «Да вот, Леночка, не ты сегодня работала, так и опаздываю. Ну побегу я, а то боюсь, что к вечеру теперь вернуться не успею». «Бегите, Степан Михайлович, бегите». Старик вышел.

Очередная машина барыг подъехала к цветочному, притормозив недалеко, и они стали зазывать людей на свежие тюльпаны и воздушные шары. Посетители резко перестали заглядывать. «Ты знаешь этого деда что ли?» — спросила Мария у Лены. «Степана Михайловича, да, конечно, знаю, живет он в одиннадцатом доме, каждый год 8-го числа за букетом ходит, лет десять уже вроде как, всегда хризантемы ей покупает. Только в этот раз букет скудноват, наверное, туго с деньгами, на пенсию же не проживешь. «Жене цветы носит?» — спросила Мария. «Жене» — вздохнул Лена. «Да и праздник тут не причем. Не задобрить он ее хочет, а память почтить. Десять лет назад спешил он домой с работы, хотел обрадовать супругу, подарок купил, а когда пришел, увидел ее, умерла она от внезапной остановки сердца. Оставила любящего мужа. Детей у них не было, поэтому Степан Михайлович так и остался один. Я ему никогда цену не накидываю, цветы отдаю по закупочной, а ты, наверное, максималку взяла?» — Лена нахмурилась.

А Марие вдруг стало паршиво на душе за то, как она к дедушке отнеслась, горько, что она с пренебрежением на него смотрела. Считала, что очередной старый пень пытается выслужиться перед женой в праздник, подарив единственный раз в году цветы, а тут вон оно как было. На глаза навернулись слезы. «Лена, ты не обижайся, но мне уйти надо, встань и поработай за меня». Мария не стала дожидаться ответа. Она быстро набрала большой букет свежайших хризантем, обвязала их красивой лентой и бросилась на улицу. Догнать дедушку не составило труда, недалеко он ушел. «Простите меня, простите, что повела себя так ужасно. Пойдемте, у меня машина рядом с магазином стоит, я довезу вас до кладбища, а потом обратно, чтобы успели вернуться засветло и цветы вот самые свежие долго простоят» — слезы застилали глаза, и картинка перед ними плыла.

Но Мария заметила, что старик тоже готов расплакаться. Он принялся шмыгать носом и благодарить девушку за такую помощь:

«Спасибо, дочка, я что-то и попозже вышел сегодня, давление скакало с утра и вот опаздываю, а автобусы туда не всегда ходят. Вечером ты не дождешься». Сев в машину девушки, Степан Михайлович назвал адрес, он не переставая благодарил ее, а сама она ругала себя за то, что судила по обложке. Быстро добравшись до кладбища, Мария вызвалась проводить старика. Он взял большой букет, с благодарностью поглядев на девушку и сморгнул слезинку: «Надюшенька моя счастлива будет. Я ей давно такие шикарные букеты не приносил. Спасибо тебе, дочка, спасибо». Мария выдавила из себя улыбку, хоть на душе скребли кошки. Она понимала, что поначалу обидела дедушку сильно и радовалась, что он не держал на нее зла. С нежностью вытирая с памятника жены пыль и убираясь у нее на могилке, Степан Михайлович разговаривал с ней: «Скучаю я по тебе, Надюшенька, так сильно скучаю. Вроде бы столько лет прошло, ты говорила, что забуду, но не забывается. Я же говорил тебе, что тебя одну любить буду и не врал. Но ничего, милая, недолго уже мне век свой коротать, скоро вместе будем уже». На губах дедушки играла улыбка, а по щекам Марии катились слёзы.

Она росла в детском доме и не знала, что такое настоящая любовь, у нее не было родителей, не было и мужчины, который любил бы ее также, да и сама она любить не умела. А теперь вот увидела, что существует любовь. Живой пример перед ней находился, которому хотелось подражать. Хотелось сказать дедушке спасибо за то, что показал, как любить умеют. «Она в шутку ругалась, когда забывал цветы купить в этот праздник. Сама значение ему не придавала, но порой ворчала, что не принес ей подарок, не поздравил. А теперь вот я ругаю себя сам за то, что при жизни не баловал свою родную, ведь теперь она этих цветов не понюхает, не обнимет меня в благодарность, не улыбнётся так, что на душе мелодия запоет. Спасибо тебе, дочка, что со мной пришла. Тяжело одному переживать это, очень тяжело, ведь душа рвется, к ней просится столько лет». Мария подвезла Степана Михайловича до подъезда и проводила его до квартиры, потому что сильно уж перенервничал дедушка, ноги едва слушались его.

Спустя несколько дней в дверь дедушки позвонили, он сильно удивился, ведь у него давно никто не бывал, а сверка счетчиков обычно в конце месяца только производилась. Доковыляв до двери и открыв ее, Степан Михайлович замер, это была та девушка из цветочного, Мария. Она стояла с двумя большими, явно тяжелыми пакетами в руках и переминалась с ноги на ногу.

«Вы сказали, что у вас никого нет, а ведь на пенсию тяжело жить, я тут продукты вам привезла, от души это, помочь захотелось. У меня ведь родителей нет и не было никогда. Я тоже одна в целом мире» — сбивчиво начала бормотать она.

«Спасибо, дочка» — улыбнулся дедушка. «Ты проходи, чай пить будем, я пироги в духовку поставил, по Наденькиному рецепту готовил, скоро вытаскивать буду» — Степан Михайлович обрадовался. Возможно, сама судьба на старости лет подарила ему утешение в виде дочери, пусть не родной, но нуждающейся в близком человеке точно так же, как и он сам.